Моменты недели – канун Йом кипура 5785 г.
Разводиться из-за кофе с молоком? / Такими были старые хасиды / «Постоянно погружен в свою любовь» / «Мой дорогой Ребе, я нашел тебя снова»
- Как Ребе часы выбирал
…В раввинский суд пришла молодая женщина с просьбой о разводе. Раввин сразу спросил её: вы же недавно поженились, если я правильно помню? — Действительно, мы поженились менее года назад, но я обнаружила, что мой муж не соблюдает кашрут, и я не хочу жить с ним. – Что же случилось? — Вечером он попросил меня приготовить ему кофе. Я спросила, хочет ли он с соевым молоком или без молока, а он ответил, что хочет с настоящим молоком. Прошло менее 6 часов с тех пор, как он ел мясное, и всё же он настаивал на кофе с молоком!
Раввин позвал мужа. — Вы действительно просили кофе с молоком? – спросил раввин мужа. — Да, — ответил муж судьям раввинского суда. — С соевым или с настоящим молоком? – С настоящим молоком. — И действительно не прошло полное время с тех пор, как вы ели мясное? — Да, не прошло полных шесть часов. — Почему же вы не подождали, как требует ѓалаха? — Я знаю свою жену. С момента, когда я попрошу кофе, до того, как он будет готов, уже пройдёт полных шесть часов и больше!
Эту историю Главный раввин России р. Берл Лазар недавно услышал от главного раввина Ирана, с которым он встречался в прошлом месяце. И с нее он начал одну из своих проповедей перед большой группой друзей общины, с которыми он приехал на Шабат слихот у Ребе. Голова у людей была уже «в небесах», они были у Ребе, но ногами они должны были «стоять на земле» и помнить закон из Шулхан аруха: «Человек обязан быть радостным и в хорошем настроении в праздник, и муж, и жена, и дети, и все домочадцы. Как радовать семью? Детям дают жареные зёрна и орехи, а женщинам покупают одежду и украшения по средствам».
И потом р. Лазар добавил историю, которую сам слышал в детстве в Италии от тогдашнего главного шалиаха там, р. Гершона-Мендла Горелика:
«Во время одного из моих первых визитов в США после того, как мы отправились по указанию Ребе в шлихут в Милан, Ребе спросил меня, купил ли я подарок жене перед возвращением домой. Я ответил Ребе, что не знаю, что купить, и не разбираюсь в подарках для женщин… Ребе предложил мне зайти в часовой магазин на определённой улице и поискать там часы для жены. Я сказал Ребе, что не знаю, какие часы ей нравятся и что подходит. В ответ Ребе предложил мне попросить в магазине несколько моделей, которые я принесу Ребе, и он выберет для меня часы для жены.
Владелец магазина, услышав мою странную просьбу, согласился после того, как убедился, что это действительно идея самого Ребе. Я снова вошёл к Ребе с несколькими часами. Ребе внимательно осмотрел их и затем предложил объединить одни часы с ремешком от других часов. Я вернулся в магазин, и они точно выполнили предложение Ребе. Часы были упакованы как подарок, и с этим я вернулся домой. Вы представляете, как была моя жена удивлена и счастлива. Излишне говорить, что она до сих пор носит эти часы».
- А как же ночью?
«Это было в ночь Йом Кипура несколько десятков лет назад. Молитва уже давно закончилась, и Ребе покинул большой молитвенный зал в «Севен Севенти». В одном из углов я вижу старого хасида р. Авраѓама Майора (Дрейзина), который все еще молится. Талит покрывал всю его голову, а из глаз текли слезы на молитвенник, который он держал в руках…»
В вечер «Шабат слихот» возле Оѓеля Ребе я участвовал в коротком фарбренгене с педагогом р. Залманом Лейбом Марковичем из Монси, когда-то перешедшим из сатмарского хасидизма в Хабад.
«Рядом с р. Авраѓамом стоял молодой человек, который помогал ему. Он ждал, когда старый хасид закончит молитву, чтобы помочь ему добраться домой. Я видел, что парень устал и стоит нетерпеливо, и я предложил ему пойти домой, а я займу его место. Он сказал мне адрес р. Авраѓама, а я продолжил наблюдать за молитвой р. Авраѓама – такой молитвы я не видел раньше.
Когда р. Авраѓам спустя долгое время закончил молитву, он поискал глазами своего помощника. Я представился и сказал ему, что провожу его домой. Я видел, что он что-то ищет и колеблется. Я спросил его, в чем проблема, и он ответил, что думает, куда положить свой талит до завтра. В Нью-Йорке нет эрува, нельзя нести талит домой, а с другой стороны, если оставить его на скамейке, завтра другой молящийся может по ошибке взять его вместо своего. Проблема!
Я предложил ему сделать то, что сделал я: а я взял свой гартл, обернул его вокруг моего талита, и с этим особым знаком я заранее обеспечил себе, что другой молящийся не перепутает мой талит со своим. Р. Авраѓам выслушал и дал мне такой ответ, который до сих пор не дает мне покоя: «Я не могу оставить здесь свой гартл. Что будет, если среди ночи я захочу сделать тшуву? Как я буду обращаться к Всевышнему без гартла?!»
Вот стоит старый еврей, вся жизнь которого наполнена Торой, Б-гобоязненностью, хасидизмом и самопожертвованием ради помощи другому еврею. Только что он закончил молитву Йом кипура, длившуюся несколько часов, с искренним излиянием души. И о чем он беспокоится? Как по-настоящему и по-хасидски сделать тшуву посреди ночи!»
- Три темы – это одна тема
Этот год начался сразу с трех последовательных дней духовного возвышения: два дня Рош ѓа-шана, за которыми сразу последовал Шабат. В Шабат Шува раввин города по традиции выступает перед общиной, и это выступление должно включать и ѓалаху, и слова убеждения. Р. Лазар не только Главный раввин России и раввин главной синагоги, но и главный раввин Москвы. И вот он начал с нескольких вопросов о «Законах раскаяния» Рамбама.
Рамбам перечисляет в одном параграфе три, казалось бы, не связанных между собой вопроса: а) трубление в шофар как призыв к духовному пробуждению от «сна в суете времени», б) необходимость видеть себя и мир как весы, уравновешенные между заслугой и виной, когда один поступок может склонить чашу весов, в) обычай умножать добрые дела и вставать ночью для покаянных молитв в «десять дней раскаяния».
«Несмотря на их различия, — отметил р. Лазар, — эти три темы связаны одной центральной идеей: служение Всевышнему из любви, глубокой и постоянной любви. В конце Законов о раскаянии Рамбам подчеркивает, что тот, кто служит Всевышнему из любви, «постоянно погружен в свою любовь». Это высокая степень «прилепления» к Всевышнему, при которой человек занят служением Ему не из расчета на награду, не из страха перед наказанием, а из сильного внутреннего стремления.
Шофар призван выполнить именно эту задачу: пробудить нас от рутины жизни и напомнить нам о ее цели — быть погруженными в любовь к Всевышнему вместо погружения в суету мира. Такая любовь выражается в желании постоянно приближаться к Всевышнему, отсюда необходимость добавлять все больше и больше добрых дел. А почему? Потому что в таком состоянии человек чувствует, что каждое его малое действие может склонить весь мир к добру.
И такая любовь особенно ощущается в Десять дней раскаяния, о которых сказано «Ищите Его, когда Он близок», и человек не довольствуется своим служением днем, но желает служить Всевышнему и ночью».
Фото недели: о Юде Маленьком
Я не сомневаюсь, что одно из имен, и, возможно, даже первое, которое упомянет главный раввин в традиционном перечислении после чтения Торы в предстоящий Йом Кипур – перед молитвой Изкор – будет имя «Юды Маленького».
С волнением встал я вчера у мемориальной доски возле входа в зал центральной синагоги «Марьина Роща», и привинтил новую маленькую табличку с электронной поминальной свечой, на которой выгравировано: «В память о душе р. Юды, сына р. Залмана, да будет благословенна его память, Юрьева, известного как «Юда Маленький». Самоотверженно распространял источники хасидизма в эпоху «железного занавеса». Скончался после тяжелых страданий. 28 менахем-ава 5784 года. Да будет душа его завязана в узле жизни».
Когда я отправлял р. Лазару текст на утверждение, он заметил, что надо написать не Йеѓуда, а Юда. «Нужно увековечить его в том написании, которое использовал Ребе».
«Если хочешь узнать больше подробностей о нем, обратись к р. Моше Тамарину», — сказал мне р. Борух Горин, когда я спросил его во время праздничной трапезы у нас дома, знал ли он Юду Маленького, недавно скончавшегося в США. Р. Барух добавил, что около пятнадцати лет назад в сукке синагоги во время праздничной трапезы вдруг появилась незнакомая фигура, и рав Лазар сказал ему, что это легендарный «Юда Маленький». Я тоже неясно помню ту трапезу в сукке.
Позже я узнал, что сын р. Баруха Клейнберга, ученик ешивы в 770, помогал Юде в последний год, но р. Барух мало рассказывает о себе и своей семье. Я узнал только, что когда-то Юда Маленький был одной из ведущих фигур в «старой Марьиной Роще», потом исчез, появился пятнадцать лет назад, снова пропал и «вынырнул» только около года назад, когда сын р. Баруха Клейнберга сопровождал его возвращение к истокам на закате его дней, до его кончины в США.
Значит, по совету р. Боруха Горина нужно ехать в Малаховку. Я приглашен на трапезу «мелаве малка», которую устраивает мой друг р. Моше Тамарин по случаю своего шестидесятилетия. За трапезой, состоявшей из вареной картошки, селедки и хорошей выпивки, перед двумя свечами в честь царя Давида, рядом с р. Моше сидит его пожилая мать Голда, у которой мы с женой по этому случаю просим «леках», как принято перед Йом кипуром. Она дает нам два кусочка медового пирога, который испекла, сопровождая их теплыми благословениями.
Я спрашиваю у р. Моше о Юде Маленьком. В ответ слышится долгий вздох. «Он начал возвращение в еврейство в поздние советские годы с празднования Симхат Тора на улице Архипова, как и многие. Пришел в Марьину Рощу, за короткое время выучил идиш и иврит, молился и учился, достиг больших знаний в Торе и хасидизме. Он включился в опасную в те годы деятельность по распространению Торы и еврейства по всей России и был связующим звеном между различными активистами и Ребе. Вот откуда мы знаем, как Ребе писал его имя».
«Как же он отдалился?» — «Пошли слухи о том, что он… ты понимаешь… прислан «оттуда». Его родители были успешными людьми в советской элите, и мы не слышали ни о каком разрыве нового хасида с ними. А любое подполье полно слухов, и поди проверь! Другой человек сказал бы «на чужой роток не накинешь платок» и жил бы дальше. Но когда Юда узнал, что о нем думают, он глубоко и надолго обиделся – и исчез с горизонта».
Только год назад, после поисков, молодым сыновьям р. Клейнберга и р. Тамарина удалось найти Юду в США, с должным уважением дать ему тфилин, которые с тех пор он надевал каждый день до своей кончины в прошлом месяце. Одним из самых трогательных моментов в возвращении Юды был «пидьон нефеш», записка, которую он написал Ребе незадолго до своей кончины: «Мой дорогой Ребе, я оставил тебя почти сорок лет назад и с волнением говорю, что нашел тебя снова».
Гут шабес и гмар хатима това!
Шие
